Сердца женщин открывались ему подобно утренним розам, и Сальвадор, ничуть не задумываясь о дальнейших судьбах этих сорванных им цветов, снимал предутреннюю росу с раскрытых для него лепестков и с началом рассвета уходил, унося на коже чужой аромат. А к полудню имя отдавшейся ему женщины уже выветривалось из памяти. Его сердце оставалось не замаранным любовными волнениями, отданное лишь одной богине — музыке.
Лаура, на этот раз все будет отлично!
— Кто бы сомневался! — ответила ему сестра.
А я просто счастливо улыбнулась
Мам! — в отчаянии воскликнул Рауль. Не знаю, чем бы закончился этот спор, если бы в это время из кухни не появился Давид, торжественно неся перед собой блюдо с жареным кроликом. И сеньора Пилар наконец-то оставила Рауля в покое, принявшись раскладывать мясо по тарелкам