Начиная с этого периода Россия и Америка смотрели друг на друга как на проекцию Европы. Две страны в наибольшей степени воплощали в себе полярные подходы к государственному устройству и противоположные оценки демократии и либерализма. Для американцев Россия была воплощением всего «неамериканского» в Европе, тогда как для русских Америка оставалась наиболее радикальным вариантом Европы. Александр Герцен так писал об этом: «...как Северная Америка представляет собою последний вывод из республиканских и философских идей Европы XVIII века, так петербургская империя развила до чудовищной крайности начала монархизма и европейской бюрократии» [62].