Надя смотрит в притихший зал и постепенно замирает, словно скованная плавной, неспешной смертью. Зрители ждут от Нади Рахманинова. Или не Рахманинова? Тишина зала схлестнула Надины мысли. И тут возникает другой страх, более объемный, чем страх тишины и собственного тела. Всплывает разбухшим утопленником – из глубины Нади на поверхность. Перед глазами все начинает рябить, терять четкие контуры. И только двадцать три зрителя на самом дальнем ряду видны очень хорошо.