попыталась отгородиться внутри. Найти место в сознании, где можно спрятаться, чтобы не сломаться. Это оказалось намного сложнее, чем я думала.
Им нужен контроль, даже если они разглагольствуют о свободе.
– Верно, – прорычал Уорик, – я так и не успел тебя поблагодарить за то, что ты накачал наркотиками и чуть не убил мою пару. – Он толкнул Киллиана.
Я замерла.
И моргнула. В тот же момент Эш выразил мою мысль:
– Эй, погоди. Ты сказал «пару»? – Он шокированно открыл рот, но в глазах плескались радостные искорки. – Просто хочу убедиться, что верно тебя понял.
– Да. – Я кивнула. – И я.
Уорик повернул голову в нашу сторону, бросив на нас раздраженный взгляд.
– Да. Сейчас не время. – Я махнула рукой. – Но мы поговорим об этом.
Ты больше ни с кем не станешь спать, – прорычал он мне в ухо.
– Пошел ты, – выплюнула я, – что хочу, то и делаю.
– Да?
Значит, ты уверен, что я не сойду с ума и не пожелаю захватить мир?
– Уверен. – Тэд похлопал меня по руке.
– Но если вдруг захочешь себе БДСМ-комнату – слышал, у нее они были, – дай мне знать. – Киллиан подмигнул мне.
– Прекращай, – раздраженно бросил Тэд через плечо, но слова Киллиана вызвали улыбку на моем лице.
Мужчина доминировал, приковывал к себе внимание всех, заряжая воздух своей грубой, хищной аурой. Смотря на него, хотелось:
убивать.
и трахаться.
Ведь боль означает жизнь. Означает то, что мы еще способны чувствовать. Она была необходима. Правда в том, что, пока жив он, я могла пережить все.
Я никогда не ошибаюсь, но, возможно, не всегда знаю все. Я не вижу будущего у этого человека. Она как призрак, живущий между мирами.
Я перестала быть той девушкой, которой являлась. Меня раздели и сожгли, оставив лишь тлеющий гнев.
Люди удивлялись, почему я не любила свой день рождения.
Потому что он означал смерть.