Дэвид был моим Дэвидом. А Арман был моим Арманом.
Значит, хуже меня на свете не существует? — дрожащими губами прошептал я, чувствуя, что вот-вот разрыдаюсь снова. — Несмотря на все проступки смертных, на те ужасные злодеяния, которые люди обрушивают друг на друга, несмотря на немыслимые страдания женщин и детей всего мира по вине представителей рода человеческого, самым плохим созданием на земле ты считаешь меня?
Господи! Ну почему ты не создал собаками всех нас?!
Оказывается, я вовсе не безжалостное чудовище, каковым всегда себя считал. Я не могу равнодушно видеть людские мучения. Я всего лишь проклятый упрямец, так и не разучившийся сопереживать страданиям других.
«Лестат, ты полный идиот!»
Я ненавижу собственный страх. Тебе не кажется, что это безумие? Возможно, это и есть ад. Ты лишаешься разума, и тобой мгновенно овладевают все демоны, которых ты когда-либо призывал.
Если вам недостаточно и этого, прочтите что-нибудь другое.
— Знакомая картина. Меня самого когда-то утопили в болоте, — пробормотал я
Если что-то на свете и могло меня успокоить, так это он с этим его забавным наклоном головы, с его манерой неотрывно смотреть на меня, своей спокойной уверенностью оберегая от того, чего боялся я, он и, наверное, любой из нас
Только в этот момент до меня дошло, насколько он потрясен, каким он был еще мальчиком, когда из него сделали вампира, насколько был молод и полон земной грации. Он хотел, чтобы все это было правдой