Читателю, полагаю, уже стало ясно, что обозначенный мною ход развития символических величин соответствует процессу дифференциации человеческого сознания. А поскольку, как было сказано во введении, рассматриваемые архетипы суть не просто объекты разума, но автономные факторы, то есть живые субъекты, то дифференциацию сознания можно понимать как проявление вмешательства трансцендентально обусловленных динамических комплексов.
Такой психологизм воспроизводит первобытное магическое мышление, носитель которого верит, что сумеет расколдовать и тем упразднить действительность психики – по сути, вторя гетевскому Проктофантасмисту:
составления книги Откровение стало вновь известно, что Бога нужно не только любить, но и бояться. Он наполняет нас добром и злом, иначе его не потребовалось бы бояться; поскольку же он хочет стать человеком, его антиномии должны разрешаться в человеке.
Именно этот образ мы находим в Откровении: это сын жены, облеченной в солнце, история рождения которого есть парафраз рождения Христа – парафраз, многократно воспроизводимый алхимиками в различных видах. Они считали свой «камень» равнозначным Христу (
том, чтобы очи провидца узрели Божью несоизмеримость: кто любит Бога, тот познает Бога. Можно сказать, что Иоанн, возлюбив Бога, изо всех сил старался полюбить и своих ближних. Так ему открылся «гносис», богопознание, и он, как Иов, увидел необузданную ярость Яхве. По сути, он пережил свое Евангелие любви односторонне, восполнив ужасы видения и осознав, что Бога можно любить – и нужно бояться.
женцев. Раздражительность, дурное настроение и эмоциональные взрывы – классические симптомы хронической добродетельност
Поток негативных эмоций кажется неисчерпаемым, а недобрые дела продолжают твориться. Из моря выходят «рогатые» (наделенные могуществом) чудовища, очередные исчадия глубин. Перед таким обилием мрака и разрушения сознание перепуганного человека объяснимо принимается искать какую-нибудь спасительную гору, островок покоя и безопасности. Так что Иоанн вполне уместно вставляет в видение Агнца на горе Сион (гл. 14), где толпятся избранные и спасенные числом 144 тысячи человек[
Впрочем, дело не в личных проблемах Иоанна. Речь идет не о личностном бессознательном и не об эмоциональном прорыве, а о видениях, поднявшихся из более глубокой и обширной пучины, то есть из коллективного бессознательного. Озабоченность Иоанна слишком часто выражается в коллективных, архетипических формах, чтобы сводить ее к чисто личностной ситуации.
Обворожительная внешняя красота божественного малыша составляет одну из тех ценностей античного мира, которых очевидно недостает христианству и в особенности тусклому мирозданию Откровения:
Его образ Христа, омраченный негативными эмоциями, превратился в фигуру жестокого мстителя, который со Спасителем уже не имеет, собственно, совершенно ничего общего. Не осталось и уверенности в том, что в конечном счете у этого Христа будет больше от человека Иоанна с его восполняющей тенью, чем от божественного Спасителя