ваному брату. – Вам бы лишь мечами размахивать. А думать за вас кому придётся?
– У тебя это хорошо получается, – ухмыльнулся Ракот, снова потянувшись к амфоре. – Кто что умеет, тот то и делает. Правильно?
– Правильно-правильно
безымянными. Они не стремились к славе. Увековечивалось дело, не имя. Они стали первыми наставниками, они оставили богатейшие
Мы не упустили ничего, кроме четырёх возможностей.
– Четырёх? Мне, если честно, в голову пришли только три, – призналась Мегана. – Гли
дело брались те, кого мы поддерживали не в открытую, исподволь
сегда надо иметь безопасный отнорок, если, к примеру, осаждающим как-то удастся ворваться в Башню.
деревенский альбо тиун лорда владетельного годными признают и для общины неразорительными»
Иначе придётся признать, что Она вообще не имеет логики и, следовательно, действует совершенно хаотически, словно природа.
А осаждавших здесь собралось немало.
Нам нельзя ударяться в воспоминания – они лишь наполняют душу печалью, ибо даже сильнейшим из нас не под силу повернуть время и изменить прошлое.
Спокойно, – негромко произнёс Кицум. – Пусть болтает. Послушаем. Слова пусты, это не копья и стрелы, ранить могут только глупцов