среди четырехуглой, ежесекундно растущей и расползающейся тьмы.
Вот – вытеснится этакое из тюбика, расквадратится: квадрат в квадрат, квадрат квадратов в квадрат.
мертвое оквадратуриненное пространство
«Квадратурин, – подумал Сутулин, – вот это сила».
И вдруг ударило: «Жду тут, а она растет, жду, а она…»
давящий сверху гробовидный жильевой короб
со сна и со страху не разбирались в тембре и интонации крика, разбудившего их среди ночи и заставившего сбежаться к порогу сутулинской клетки: кричать в пустыне заблудившемуся и погибающему и бесполезно, и поздно: но если все же – вопреки смыслам – он кричит, то, наверное, так
– Оно и впрямь, – пробурчала черная масса и, качнувшись с сапожища на сапожище, осторожно и даже почти ласково втянула дверь в свет. Сутулин остался один на подгибающихся ватных ногах среди четырехуглой, ежесекундно растущей и расползающейся тьмы
Черный сон тотчас же упал на него сверху: и тюбик, и человек стали пусты