Ясмин лежала, нежась в своих чувствах и наслаждаясь теплотой внезапно упавшего на нее солнечного луча. Веки приятно покалывало от солнца, Ясмин ощущала густые медовые оттенки света, залившего кровать, комнату, квартиру, весь город. Какое прекрасное чувство.
Она открыла глаза. Солнца не было. День был неизменно синим, серым и белым. Жизнь штука не простая.
Хотя Ясмин формально простила его, ее мысли непрерывно возвращались к этому факту, и всякий раз «факт» был окрашен по-разному. Ошибка. Предательство. Пустяк. Чудовищное злодеяние. Вероломно. Честно (он во всем сознался). Возмутительно. И, по непостижимой причине, стыдно.
Либеральное чувство вины — это признание в том, что место под солнцем слишком теплое, чтобы от него отказываться. Оно подразумевает: «Ну, лично я не сделал ничего плохого, но я хороший человек, поэтому чувствую себя виноватым». Это побочный продукт принятия мира таким, как есть.
Тогда почему так важно доискаться до причины? Почему это какой-то святой Грааль?
— Потому что это увеличит наши шансы на победу, — ответил Шандор. — И даст нам возможность взять под контроль свою жизнь. Потому что то, чего мы не знаем, управляет нами.
Либеральное чувство вины — это признание в том, что место под солнцем слишком теплое, чтобы от него отказываться. Оно подразумевает: «Ну, лично я не сделал ничего плохого, но я хороший человек, поэтому чувствую себя виноватым». Это побочный продукт принятия мира таким, как есть.
Когда вы используете слово «что», это мешает вам назвать свое чувство. «Я чувствую, что...» или «я думаю, что...». Так не годится. Грусть — это чувство. Злость — это чувство. Я чувствую грусть. Я чувствую злость. Я чувствую страх. Я чувствую обиду. Видите? Слово «что» всегда будет вас запутывать.
— Джо нарисовал? — шепотом спросила Ма, загораживая рот ладонью, и Ясмин с трудом удержалась, чтобы не закатить глаза. — Надо было сделать это для вас с Арифом
В доме пахло освежителем воздуха, лавандовой водой от Yardley’s, памятью о жареных перцах чили, шепотком кардамона и, едва уловимо, чем-то похожим на грусть — скорее всего, просто пыльным ковром.
— Да, — сказала Ма, — у твоего отца есть гордость и тоже есть стыд. Это же две стороны одного пенни, да?
— Две стороны... — Ясмин удержалась
Он такой сдержанный, спокойный, отстраненный — как же это бесит. Внутри нее давно нарастало смутное чувство