Высокомерная цивилизация молчит и не подает никаких сигналов из космоса. Это только не уверенная в себе посылает: мы разумные! мы есть! мы знаем теорему Пифагора! мы расщепили атом! обратите на нас внимание! мы есть! мы есть! мы есть
И так всегда: мы говорим одно, а подразумеваем другое. Мы говорим другое, а подразумеваем ОДНО
Кафе – это место, где можно написать шедевр, сойти с ума или совершить преступление
Слоны долготерпенья стояли на конверте. Козлы отпущенья бежали прочь.
А как увидеть то, что ты когда-то сам увидел, но чего уже нет и никогда не будет, а у тебя стоит перед глазами? Выигрывает ли теория от краткости изложения?
Как одна страница из 33-го года. Как чтение Пушкина перед объяснением в любви. Как заучивание фраз перед допросом у следователя. Она смотрела глазами на отчеркнутые красным карандашом слова, а мозг лихорадочно работал над тем, что он меня сейчас спросит и что я ему отвечу. Тут просто надо помнить слова Томаса Манна. А я про него ничего не знаю, кроме того, что он улыбается при виде хорошей шутки. Страшно много значило прочитанное вслух. Слова про выверты, штучки-дрючки. Про чужие выверты. А в тот момент и не нужны были никакие слова. А в тот день и не нужны были всякие жесты. А в том возрасте и не требовалось больше. А в тот год и не могло быть иначе. Иначе это был бы совсем другой человек.
Взгляд привыкает. Взгляд забывает, что когда-то был оскорблен и чувствовал утрату. Взгляд уже не помнит прежних черт, а новые черты, на новый взгляд, так всегда и были. Старый тополь нас принимает на новых основаниях, а мы его. Нет, не могу я смотреть без боли на эти обрубки. Как после пожара. Как после артобстрела. Мост оказался случайным. Заскок условным. Слова, написанные на полях, ненужными. Все зависит от количества перечитанных страниц. Ритуал хорош сам по себе.
Уходя из мира, не забудьте хлопнуть дверью, а то никто не заметит»
Слоны долготерпенья стояли на конверте. Козлы отпущенья бежали прочь.
УХОДЯ ИЗ МИРА, НЕ ЗАБУДЬТЕ ХЛОПНУТЬ ДВЕРЬЮ, А ТО НИКТО НЕ ЗАМЕТИТ.