в каждом звере всегда как будто бы борются невидимые барсучок и сыч
Обожаю превращать одних тварей в других!
Молвит самка хомяку:
«Ты, хомяк, совсем ку-ку!
У тебя обвисли щёки,
Ты горбатый, кособокий,
Я ж прекрасна и легка.
Не пойду за старика!»
А чего это они все так кричат, будто с ума посходили?
Я достойна лучшего! Я всегда мечтала полететь в космос!
— Теперь у вашей игры в догонялки всегда будет победитель! — усмехнулся чёрный Паук. — Если хищник настигает жертву — он получает в награду её жизнь. Если жертве удаётся скрыться — она получает в награду собственную жизнь.
— Что ты наделал, брат?! — воскликнул солнечный Бог Манго, глядя с неба на увядший фруктовый сад и на бегущих по пустыне Льва и Жирафу.
— Я сделал их игру интересной, — засмеялся чёрный Бог Манго. — Я дал им мякоть и кость.
И сказала пустельга:
«Ты не знаешь ни фига.
Молоком чудесной птицы
До безумия напиться
Можно с капельки одной,
Хомячок ты мой родной».
В ком-то пусть чаще побеждает барсучок, и этот зверь в основном будет весёлым и дружелюбным. А в ком-то — сыч. И зверь тогда будет страшно всем недоволен. Но пусть у каждого зверя иногда наступает такой момент, когда внутренние сыч и барсук перестают пререкаться и ссориться, а просто мирно пьют чай. Ведь должен же зверь хоть иногда быть в мире с самим собой.
— А почему бы мне просто не выдать всем зверям Дальнего Леса дружелюбный и лёгкий барсучковый характер?
— Потому что тогда будет очень скучно, дорогой