Можно перенести страх, обиду, горе, болезнь, прибавьте к этому еще кучу отвратительных понятий, а в конце припишите слово «скука», оно перетянет все предыдущие. Потому что страх, обида и прочее — это от Бога, это испытание, а скука — от дьявола.
На Руси всегда был кто-то Мудрый и Великий, который точно знал, в чем твоя польза, и любыми средствами, мечом и лозунгом, вел тебя, дорогой читатель, ко всеобщему государственному счастью.
Ничто так не жаждет справедливости, как неиспорченное демократией русское сердце!
и насмешкам — и все для чего? Что ищут люди в состоянии опьянения, изгоняя из себя человека и принимая образ бессловесного скота? Если бы человек по Божьему умыслу и деянию его был бы сотворен всегда пьяным, то какие бы деньги платил за столь чистое и светлое состояние трезвости!»
Оскорбление не достигает мудреца...
Кто в России более всех повинен в пытках да казнях? Рабский дух — вот кто. Он-то и рождает шпионов и доносчиков всех мастей. А чем больше шпионов и доносчиков, тем крепче рабский дух. Каков круговорот?
Удивительно, как меняется обличье комнаты с отсутствием хозяина. Если он исчез ненадолго, то, кажется, мебель, шторы, шандалы, каминные щипцы и прочее его просто ждут, но, если с хозяином приключилось несчастье, вещи словно умирают. Их сразу покрывает патина отчаяния, ненужности. Лист бумаги на столе — он уже мертв, словно знает, что на нем никогда ничего не напишут, брошенная на канапе перчатка еще хранит воспоминание о сжатой в кулак руке хозяина, но каждому ясно: она отслужила свое, все эти стулья растащат и обобьют другой тканью, а стоящая на краю полки ваза уже сейчас готова к самоубийству, вот-вот грохнется вниз и превратится в груду черепков. И только книги имеют вид безучастности. У них нет хозяев, они принадлежат всем и никому, и даже если временный их наблюдатель тщеславно украсил переплет своим экслибрисом, это напрасные потуги, книги переживут его, как бы ни был долог его земной путь.
И попробуй объясни ей, что обида говорит в ней, а не разум.
Может быть, восторг его перед великой княгиней был и наигранным — не важно. Горячий мужской взгляд всегда возбуждает, кровь по жилам бежит быстрее, и хочется танцевать, смеяться, безумствовать.
коснулся губами щеки, она пахла мятной водой, обязательной принадлежностью косметики, прозванной «холодцом»; может, из-за этого щека показалась холодной,