Сережа играет на снегу, строит и воюет, катается на санках.
Она играла эту пустяковую роль до самого расставания, и только в самолете ее лицо приняло свое естественное выражение, стало умным, сосредоточенным, с зорким взглядом небольших, очень светлых, алмазно-светлых глаз.
Скажи, пожалуйста, – сказал он, глядя на нее, – и в кого ты такая?