Выбранное для перевода название — «Измерять и навязывать», — помимо уместной отсылки к работе Фуко, акцентирует предикаты ИИ, которые связаны с измерением и координацией рабочих процессов. Соответствующие задачи стали необычайно значимы для хозяев производств еще на заре промышленного капитализма в связи с масштабной трансформацией разделения труда. Но ИИ, в чем уверен Пасквинелли, древнее первых станков и уж тем более ЭВМ. Его корни уходят в известную человечеству на протяжении тысячелетий культурную технику алгоритмизации социальных, в первую очередь трудовых, практик. Иными словами, ИИ — это не только и не столько технологический артефакт, не «искусственный интеллект», а созидательная деятельность, захваченная и перестроенная технонаукой.
На одном полюсе находится утопия блаженства, на другом — классический монстр, который губит незадачливого Франкенштейна. Общий знаменатель — это мистификация ИИ. Приписывая объекту таинственную самостоятельность, завороженный наблюдатель проецирует на него свои страхи и надежды. Если в искусственном интеллекте и есть тайна, то ее механизм раскрыт еще Людвигом Фейербахом: немецкий материалист полагал, что человечество проецирует на высшее существо, Бога, свои лучшие качества и способности, отчуждая их от самих себя. Схожим образом человечество не опознает в ИИ собственные силы, знания и – на чем делает особый акцент Пасквинелли — труд и его разделение.
Орудия определяют, будут ли предполагаемые мышлением цели достигнуты. В этом смысле орудия никогда не сводятся к тому, какие они на самом деле. Скорее, они представляют потенциал реализации интеллектуально предполагаемых целей, то есть идеи как реальные возможности. Их применение служит посредником между возможностью и реальностью. Использование орудий в первую очередь служит цели, для которой они были созданы. Но они шире частных целей, и опыт, накопленный в процессе их использования, ведет к познанию возможностей, которые есть вероятность осуществить, и отношений между целями и средствами в различных условиях осуществления. Таким образом, первичная форма, в которой из трудового процесса возникает знание о природных и общественных отношениях, представляется в форме правил надлежащего использования орудий[102].